Неточные совпадения
Между тем в
христианстве есть мессианское ожидание второго явления Христа в силе и славе, есть мессианское искание царства Божьего, как на небе, так и на земле, возможное ожидание новой
эпохи Духа Святого.
Новая
эпоха в
христианстве выражалась главным образом в критике и предчувствиях.
Через отца Алексея я чувствовал связь с Православной церковью, которая у меня никогда не порывалась вполне, несмотря на мою острую критику и мое ожидание совершенно новой
эпохи в
христианстве.
Тема, поставленная русской религиозной мыслью о социальном и космическом преображении, о новой творческой
эпохе в
христианстве, отсутствует.
Но в данный час истории
христианство находится в антракте между двумя
эпохами, и этим, вероятно, объясняется, что оно не играет той активной роли, какую должно было бы играть.
Наряду с горьким и довольно пессимистическим чувством истории во мне осталось упование на наступление новой творческой
эпохи в
христианстве.
Я воспеваю свободу, когда моя
эпоха ее ненавидит, я не люблю государства и имею религиозно-анархическую тенденцию, когда
эпоха обоготворяет государство, я крайний персоналист, когда
эпоха коллективистична и отрицает достоинство и ценность личности, я не люблю войны и военных, когда
эпоха живет пафосом войны, я люблю философскую мысль, когда
эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда
эпоха ее низвергает, наконец, я исповедую эсхатологическое
христианство, когда
эпоха признает лишь
христианство традиционно-бытовое.
Он также по-своему ждал новой
эпохи Духа в
христианстве, но был связан и скован.
Но перед лицом западных христианских течений
эпохи я все же чувствовал себя очень «левым», «модернистом», ставящим перед христианским сознанием новые проблемы, исповедующим
христианство как религию свободы и творчества, а не авторитета и традиции.
Из Александровской
эпохи с ее интерконфессиональным
христианством, Библейским Обществом, мистической настроенностью вышел и митрополит Филарет, очень талантливый, но двойственный по своей роли.
Это значит, что Вл. Соловьев был сверхконфессионален, верил в возможность новой
эпохи в истории
христианства.
Но интереснее всего, что самое
христианство Достоевского было обращено к грядущему, к новой завершающей
эпохе в
христианстве.
Все, что говорили представители светской культуры, предполагало возможность нового христианского сознания, новой
эпохи в
христианстве.
Это была
эпоха мистических течений, масонских лож, интерконфессионального
христианства, Библейского Общества, Священного союза и теократических мечтаний, Отечественной войны, декабристов, Пушкина и развития русской поэзии,
эпоха русского универсализма, который имел такое определяющее значение для русской духовной культуры XIX в.
Меня называли модернистом, и это верно в том смысле, что я верил и верю в возможность новой
эпохи в
христианстве, —
эпохи Духа, которая и будет творческой
эпохой.
Он — эстет, в этом он — человек своей
эпохи, человек, равнодушный к моральной стороне
христианства.
Сходство было в том, что должна наступить новая
эпоха в
христианстве, что предстоит новое излияние Св.
Новым в творческой религиозной мысли, столь отличной от мертвящей схоластики, было ожидание, не всегда открыто выраженное, новой
эпохи в
христианстве,
эпохи Св.
Духа, что то будет
эпоха любви и свободы, это давно уже предчувствовалось, мечта о ней всегда была заложена в
христианстве.
Христианство есть
эпоха отрицания греховного мира, смерти его с Христом-Искупителем, есть антитезис, и этим определяется кажущаяся односторонность и неполнота христианской истины.
Началась
эпоха самоутверждения безбожного человечества, тяжелый опыт, который должен был быть изжит до конца, прежде чем человечество могло вступить на путь богочеловеческий, прежде чем была религиозно сознана истинная антропология, не бесчеловечная антропология исторического
христианства, не безбожная антропология гуманизма, а антропология богочеловеческая.
Такую внутреннюю тревогу знала, быть может, лишь
эпоха гибели античного мира и явления
христианства в мир.
Можно не знать Христа, будучи чуждым
христианству (каковы и теперь нехристианские религии, в известной мере принадлежащие к еще дохристианской
эпохе), но зная о Нем и в то же время отрицаясь Церкви, как единственного пути жизни в Нем, человек делается жертвой религиозного обмана и самообмана.
Сколь знаменательно появление Эккегарта еще в католическую
эпоху германской истории, но уже на пороге нового времени, накануне реформации, как прообраз, предуказующий какую-то фатальную обреченность германского гения к извращению
христианства в сторону религиозного монизма, пантеизма, буддизма, неоплатонизма, имманентизма!
Положение ищущего Христа помимо Церкви в христианскую
эпоху даже менее благоприятно, нежели в дохристианскую, подобно тому как достойный брак в
христианстве есть более трудная задача, нежели вне его [Половая распущенность и утонченные формы блуда в христианских странах распространены, вероятно, даже более, чем в нехристианских.
И странно сказать: рассказ относится к
эпохе первых веков
христианства — к той кипучей, напряженной
эпохе, где было столько огня, вдохновения, восторженно-радостного страдальчества и самоотречения, столько жизни.
Не следует думать, что орфизм был только случайною, маленькою заводью у края широкого потока эллинской духовной жизни. Правда, в
эпоху расцвета эллинской культуры он не имел широкого распространения в народе, — это случилось позже, в века упадка и разложения, перед появлением
христианства. Но с орфизмом, — как и с пифагорейством, во многом родственным с орфизмом, — крепкими нитями были связаны лучшие духовные силы послегомеровской Греции, ее величайшие мыслители и художники.
Поразительно, что именно на почве
христианства, в христианскую
эпоху, в средневековье, раскрылась любовь мужчины и женщины и дала свой высший цвет в рыцарстве, в культе прекрасной дамы.
В Евангелии, в апостольских посланиях нет никаких оснований для такого понимания
христианства, оно создано было более поздними
эпохами.
Я держусь гораздо более радикальных религиозных идей, чем живоцерковники, и более их верю в новую творческую
эпоху в
христианстве, в новое излияние Духа Св. на человека.
Но скоро началась
эпоха, когда
христианство было приспособлено к царству кесаря своего времени.
Говоря о «нео-христианах» — термин допустимый, поскольку речь идет о христианах, которые верят в возможность новой творческой
эпохи в
христианстве, — Гекер причисляет к ним В. Розанова, бесспорно гениального мыслителя и писателя, но определенного врага
христианства, которого скорее можно было бы назвать нео-язычником.
В известном смысле, дарвинизм и марксизм незаконные, побочные дети
христианства дотворческой
эпохи.
Он обращен к будущему, в
эпоху, когда
христианство слишком исключительно живет прошлым.
Такой революции творчества не знала и
эпоха появления в мире
христианства.
В этом великая опасность для нашей
эпохи реставрации святоотеческого
христианства, в котором нет подлинной антропологии.
Христианство так же мертвеет и костенеет перед творческой религиозной
эпохой, как мертвел и костенел Ветхий Завет перед явлением Христа.
Для религиозного сознания человека новой мировой
эпохи есть один только выход: религиозное осознание той истины, что новозаветное
христианство не есть полная и завершенная религиозная истина.
Начнется новая
эпоха в
христианстве, освобождена будет Церковь от власти государства.
В
эпоху падения античного мира и явления
христианства «реакционно» было отстаивать начала античного просвещения и античной цивилизации и в высшей степени «прогрессивно» и даже «революционно» было отстаивать те духовные начала, которые потом восторжествовали в средневековой культуре.
В
христианстве наступает
эпоха, когда большую роль будет играть религиозная интеллигенция, подобно тому как это было во времена великих учителей Церкви, начиная со св.
Воля русского народа есть воля тысячелетнего народа, который через Владимира Св. принял
христианство, который собирал Россию при Великих Князьях Московских, который нашел выход из смутной
эпохи, прорубил окно в Европу при Петре Великом, который выдвинул великих святых и подвижников и чтил их, создал великое государство и культуру, великую русскую литературу.